Раз в неделю «Электронекрасовка» рассказывает о событиях, произошедших в Москве и жизни москвичей в разные годы, основываясь на газетных и журнальных заметках и дневниковых записях. Представляем хронику быта с 29 октября по 4 ноября 1942 года. На этой неделе: москвичи ездят на заготовку дров и готовят дома к зиме; из-за дефицита чая в магазины завезены травяные смеси и желудёвый кофе; проходят тренировки по стрельбе и лыжам; в зоопарке открылся уголок вьючных животных; в больнице имени Боткина открыт филиал Центральной библиотеки иностранной литературы; Сад Баумана выпустил серию светящихся значков с изображением полководцев; закончен конкурс на проект лучшей комнатной печи.
29 октября
***
***
***
***
***
***
***
***
Смотрел фильм «День войны». Там показана Москва и, как составная часть её образа, мой новый дом на Ленинградском шоссе у Бегов. Он заканчивался уже во время войны, внутри — без моего участия. Надо посмотреть, что они там натворили. Снаружи сделали ужасные водосточные трубы, огибающие карниз. Не спрятали их в карниз, как я хотел. И все-таки приятно (не то слово) войти своей работой в образ города.
30 октября
***
***
***
***
***
***
***
***
***
31 октября
***
***
***
***
1—2 ноября
***
***
***
***
***
Ходил в Лаврушинский, рылся в холодных книгах, — и любовался философией, которую не растащили, слава богу. Лестница освещается лучами сквозь прорванную бумагу, на площадках побуревшие мешки с песком, а секции отопления сняты. Внутри холодно, но пыли мало. Книги раскиданы по полкам в беспорядке удивительном. Я взял «Философский словарь» Радлова и роман Кервуда, — и ушёл в тоске.
Опять звонила Войтинская — о счастье. И опять не пишу. Зашли Ливановы и Бабочкин, — Бабочкин послезавтра летит в Ленинград, везут картину «Ленинградцы». Он в хаки.
Пришли Пастернак, Ливанов и Бажан. Какие все разные! Пастернак хвалил Чистополь и говорил, что литературы не существует, т.к. нет для неё условий и хотя бы небольшой свободы. Как всегда передать образность его суждений невозможно — он говорил и о замкнутости беллетристики, и о том, что государство — война — человек — слагаемые, страшные по-разному. Ливанов — о Западе, о кино, о том, что человек Запада противопоставляет себя миру, а мы, наоборот, растворяемся в миру. И тут же рассказал о том, как они пили в Саратове, на какой-то базе, красный ликёр, закусывая его копчёными языками, а жена его, как летела на самолёте и как пришла в Куйбышеве на симфонию Шостаковича и её пропустили от изумления (театр был полон): «Это вы, Ливанова, которая на самолёте везёт 200 кг багажа?» Бажан — о партизанах, о борьбе на Украине, привезли на самолёте 18 детей, которых венгры побросали в колодец. Тамара всех учила, а я молчал. Затем Пастернак заторопился, боясь опоздать на трамвай, — было уже одиннадцать, — и ушёл, от торопливости ни с кем не простившись. Бажан сказал: «Я давно мечтал увидеться с Пастернаком, а сейчас он разочаровал меня. То, что он говорил о литературе — правда, редактора стали ещё глупее, недоедают что ли, но разве можно сейчас думать только о литературе? Ведь, неизбежно, после войны всё будет по-другому».
Неизбежно ли? Бажан и не замечает, как он говорит устами газетчика, — дело в том, что Пастернака мучают вопросы не только литературы, но и искусства вообще. Как иначе? Слесарь и во время войны должен думать о слесарной работе, а писатель тем более.
Кто-то сидит на шестом этаже в нетопленой комнате. Стук. Он подходит к двери:
— Кто там?
— Это мы, слесаря, — раздаётся детский голос.
Он отворяет. Стоят с инструментами мальчишки и девчонки, лет по тринадцать, пришли исправлять отопление.
Немировичу-Данченко говорят, что надо показывать, во что бы то ни стало, «Фронт» к 25-летию. Он говорит:
— Придётся отложить. Я могу смотреть, не раньше, как через две недели — репетицию, т.к. театр только что начал отапливаться, и доктор разрешил мне войти в театр только через две недели.
Вот и ноябрь. Погода чудесная — золотая осень. Хотя ветер давно уже сорвал с деревьев листья, и они стоят голые. Бульвар наш метётся женщинами очень тщательно… Входная дверь не запирается. 3-го дня взломали замок, скорее хулиганы, чем злоумышленники. Алик взялся поставить, врезать новый. Я боялась, что он не осилит, и что же? Провозился 3 часа и как следует всё сделал, принеся из дома инструменты. Я говорю ему: «Ну, Алик, я дам тебе пятёрку на кино». — «Нет, бабушка, не надо денег, только покорми меня…» Ужасно! Они голодают, т.к. только на пайке. Ждём Павла со дня на день. Я всё, что у меня было, отдала им, так как у них, кроме масла и пайка хлеба, нет ничего. Целый день хочется есть — это мне? Что же сказать о молодёжи и ребятах?
3 ноября
***
***
***
***
***
4 ноября
***
***
***
***
***
***
Фонды Библиотеки имени Н.А. Некрасова сегодня — это более 1 млн изданий, включающих художественную, научную и научно-популярную литературу, книги на иностранных языках, газеты и журналы, редкие книги и коллекции графики, аудиокниги и спектакли, электронные базы данных и многое другое. Большую часть периодики и книг можно найти в Электронной библиотеке Некрасовки по адресу electro.nekrasovka.ru.
*Дневниковые записи из электронного корпуса личных дневников «Прожито».
Больше про книги и интересные находки в telegram-канале «Электронекрасовка» (@electronekrasovka). Подписывайтесь!
