Раз в неделю «Электронекрасовка» рассказывает о событиях, произошедших в Москве и жизни москвичей в разные годы, основываясь на газетных и журнальных заметках и дневниковых записях. Представляем хронику быта с 13 по 19 августа 1934 года. На этой неделе: в Москве проходит 1-й съезд советских писателей и празднуется День авиации; на улицах устанавливаются электрогазеты; на рынках разрешена торговля с рук; домохозяйкам продемонстрировали новую керосино-газовую кухню «ОП», в которой литр воды закипает за 10 минут; в Парке Горького установлен солнечный кипятильник, а в Саду Баумана проводится смотр танцев; в Подмосковье хороший урожай грибов и рябины.
13 августа
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
14 августа
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
***
Опять пропуск в записях. Начало августа мы прожили на даче в Звенигороде с Сергеем. С 9 августа — в Москве. Сейчас думаем, не съездить ли в Киев. Театр русской драмы хочет ставить «Мольера». Стоит ли давать — выпустит раньше МХАТа?
Из Парижа прислали перевод «Зойкиной». У М.А. волосы стали дыбом. Перевод-то вообще недурной, но в монологи Аметистова переводчики самовольно вставили имена Ленина и Сталина в неподходящем контексте. М.А. послал тут же письмо с требованием вычеркнуть имена.
Все газеты пишут о предстоящем писательском съезде.
Кстати, до сих пор неизвестно, принят М.А. в Союз или нет.
Повестки изредка присылают. Стороной слышали, что сначала его не приняли, равно как и ещё кое-кого. Но потом — приняли.
В Москву приезжал Герберт Уэллс. Был принят Сталиным, но в газетах беседа не публиковалась.
Был Уэллс и у Горького, а в Ленинграде у А. Толстого. Но уехал как-то очень тихо, так что московские сплетники шипят, что ему у нас не понравилось.
Приехал, наконец, Станиславский.
Глухо слышно, что «Мольера» он будет выпускать.
Немирович ещё за границей, должен приехать 19 августа. Но сейчас же, как говорят, отбудет в Ялту.
«Чайка», будто, не пойдёт. Бедный Леонтьев болеет, не то камни, не то кишечник не в порядке.
М.А. очень мучился, сдавая «Мёртвые», — теперь сдан уже третий вариант.
На горизонте — Пырьев и Вайсфельд. И конечно маячит Жуховицкий.
Умерла от рака Ольга Лазаревна Подгорная.
Ночью того же дня.
Звонил Вайсфельд с поздравлением: сценарий «Мёртвых душ» утверждён. Кончились четырёхмесячные мучения. Потом ещё звонок — «Украинфильм» предлагает делать «Ревизора» для кино. Слышу ответы М.А. по телефону:
— Да... да... это меня интересует... да, я с удовольствием возьмусь.
Это было так непохоже на обычные ответы М.А. — поразило меня.
Вечером приехали администратор Катинов (по художественной части) и Блюмберг (по финансовой).
Режиссёром намечают Дикого. Обычная картина: милы, предупредительны, любезны. Это уж закон: начало работы. Зовут в Киев, обещают билеты, гостиницу... Завтра привезут договор.
Часов в десять вечера — Жуховицкий и Вельс — американский режиссёр, ставивший в Нью-Хевене в Иельском университетском театре «Дни Турбиных» в марте этого года.
Вельс — молод, мил, жизнерадостен, одет очень скромно. М.А. ему явно понравился. Он очень обрадовался, когда М.А. обещал ему пойти с ним в MXAT на «Турбиных». Рассказал, что скоро в Москву приедут Бланш Юрка — Елена и актёры, игравшие Алексея и Лариосика.
15 августа
***
***
***
***
***
***
16 августа
***
***
***
***
***
17 августа
***
***
***
***
***
***
18–19 августа
***
***
***
***
Вчера — открытие съезда писателей. Дом союзов ломится. Беспорядок с билетами. Скромные остаются на улице, недопущенными, наглые прорываются сквозь цепи милиционеров и военных.
Там итальянец Брокиэри, облетевший весь СССР и Сибирь, ухитрился, пользуясь покровительством Горького, пробиться в правительственную ложу и в перерыве, обнаглев окончательно, просил у Альтмана провести на съезд и в ту же ложу ещё своего знакомого.
Я был на трибуне. Говорил громко Жданов, а до него произнёс речь Горький.
К сожалению, после каждой речи вульгарная духовая музыка играла какие-то бравурные и даже полуплясовые туши. Словно не съезд писателей, а завтрак городничих у генерал-губернатора.
Артузов подошёл ко мне: «Познакомьте меня с французом Мальро, а я в свою очередь представлю его коммунару парижскому, старику Икару». Долго искали (в перерыве) Мальро. Нашли наконец. Я представил его, пошли в комнату президиума. Потом Артузов искал Икара. Старик демократически благородный хорошо поздоровался с нами и рад был Мальро.
Говорил с Крупской. Она весела, хотя здоровье её ухудшилось, обострилась базедова болезнь.
Не дождавшись конца, пошёл домой.
Горький говорил скучно (внешне). Тихо, и был прерван «антрактом» в 10 минут. Жарища в зале. Все потом истекали.
Сегодня в 13 ч. на параде авиации. У входа повстречал Кагановича со всем его семейством. Мило беседуя, поднялись в новый огромный павильон. Там — Ягода, Горький, Жданов, Вяча Молотов, Ал. Толстой, Афиногенов, Киршон — всё знакомые, знакомые.
Поднялись истребители. Виражи. Огромный павильон, где мы стоим, плохо построен. Сказал это Енукидзе. Каганович — тоже согласен. Смотреть приходится на южную сторону. Солнце блещет, мешает.
Оркестр играл арию Ленского «Куда, куда вы удалились». Аэропланы летали бреющим полётом и бросили двенадцать бомб, взорвав макет избушки, а оркестр играл арию месье Трике из той же оперы.
Я спросил Горького, получил ли он моё письмо. Говорю, что имею к нему кое-какие дела по вопросу о методах привлечения колеблющихся писателей Запада. Ему неловко было, что он не отвечал, тем более что я сослался на Вс. Иванова.
Каганович смеялся над моими широкими шароварами. Но смеялся мило, не зло.
Шверник рассказывал мне о Париже.
На наших глазах 75 парашютистов выбросились с трёх аэропланов. С 3000 метров сбросился Афанасьев. Раскрыл парашют не сразу, а потом под парашютом долго, жутко мотался в воздухе. Упал на народ, что стоял возле аэродрома.
А. Толстой говорит, что третью часть «Петра 1» отсрочил писать, надоели всё одни и те же действующие лица. Засел писать «19-й год», а потом, освежив себя этим писанием, приступит к 3-й части «Петра 1». Я думаю, что от перерыва 3-я часть романа пострадает и будет ниже первых двух. На прощанье условились встретиться после съезда.
Фонды Библиотеки имени Н.А. Некрасова сегодня — это более 1 млн изданий, включающих художественную, научную и научно-популярную литературу, книги на иностранных языках, газеты и журналы, редкие книги и коллекции графики, аудиокниги и спектакли, электронные базы данных и многое другое. Большую часть периодики и книг можно найти в Электронной библиотеке Некрасовки по адресу electro.nekrasovka.ru.
*Дневниковые записи из электронного корпуса личных дневников «Прожито».
Больше про книги и интересные находки в telegram-канале «Электронекрасовка» (@electronekrasovka). Подписывайтесь!
