Ничего непонятно, все очень запутано, каждая глава могла быть раз в 10 или 100 покороче; временами забываешь дышать от восторга, чувственно-ностальгический дайвинг, возвращает к реальности — так современные читатели комментируют роман Марселя Пруста «По направлению к Свану».
16 ноября 1913 года в Париже был опубликован первый том цикла «В поисках утраченного времени». Затем в течение 14 лет автор писал и издавал следующие части. Всего их получилось семь. Исследователи подсчитали, что весь многотомник состоит приблизительно из 3 200 страниц, 1,5 млн слов и там задействованы около 2 000 персонажей.
«Истинное его величие в том, что он описал не утраченное, а обретенное время, собирающее воедино раздробленный мир и облекающее его новым смыслом на самой грани распада», — писал Альбер Камю.
Фрагмент рукописи «По направлению к Свану». Фото: BnF, Dist. RMN-Grand Palais / Art Resource, NY. Кирилл Кобрин в своей статье «Память, воображение, меланхолия» пишет, что романной эпопее Пруста из легендарной троицы европейского модернизма — Пруст, Кафка, Джойс — не повезло больше всего: ее считают слишком сложной, старомодной и не читают. А зря, потому что все там достаточно просто и вечно:
«Персонажи, окутанные поначалу флером тайны, социальной и сексуальной недоступности, красоты и гордости, таланта и просто (казалось бы) мудрости, низвергаются один за другим в кромешный обывательский ад, оказываются заурядными пошляками, ленивыми — или, наоборот, буйно-активными — глупцами, короче говоря, обычными людьми».
Фото: 1. Марсель Пруст (на коленях с ракеткой, изображая игру на гитаре) вместе с Жанной Пуке (его подруга), которая позирует, стоя на стуле/theibtaurisblog.com.
2. Марсель Пруст (сидит), «мастер легкой комедии» Роберт де Флер (слева), романист и живописец Люсьен Доде (справа), ок. 1894 года/actualitte.com,Otto Wegener.
Кобрин называет Пруста одним из «самых злых и проницательных наблюдателей общественных нравов», который также лучше всех проанализировал социальную структуру Франции, «а значит — и всей Европы», накануне Первой мировой.
Мы сделали краткий гид по «Свану», который поможет разобраться в первом томе, а также подобрали несколько цитат оттуда, чтобы вы смогли почувствовать атмосферу эпопеи Марселя Пруста.
Усадьба Ревейон. Каштан, которым любовался Пруст. Источник: ru.wikipedia.org/Jt acquaviva.Треугольник
Шарль Сван — аристократ, любовник, семьянин, неизлечимо больной человек. За ним наблюдает маленький, а затем повзрослевший мальчик Марсель — альтер-эго самого Пруста. Одетта — дама полусвета, сначала любовница, а затем нелюбимая жена Свана. Марсель, насмотревшись на фреску Боттичелли, поэтизирует ее, обожает и ревнует к Свану. Он придумывает план, как ее поцеловать, но его ожидает провал: Марсель рыдает, отправляется спать, немного успокаивается, а затем мама читает ему роман Жорж Санд, рекомендованный его бабушкой.
«Люди в большинстве своем до того нам безразличны, что когда мы наделяем кого-нибудь из них способностью огорчать и радовать нас, то это существо представляется нам вышедшим из другого мира, мы поэтизируем его, оно преображает нашу жизнь в захватывающий дух простор, где оно оказывается на более или менее близком от нас расстоянии».
Печеньки
Марсель часто просыпается среди ночи и вспоминает свою неудачную попытку с поцелуем. Как-то раз он ест вкусную бисквитную печеньку «Мадлен», которую ему испекла тетя Леония, пьет липовый чай и понимает, что все произошедшее — ерунда, а жизнь продолжается. Изначально (в черновиках) это были жареные тосты с медом, но затем стали печеньками и метафорой «вкуса детства». Он вспоминает цветы в саду, боярышник в парке Свана, кувшинки Вивоны, жителей Комбре и колокольню церкви Святого Илария.
«В то самое мгновенье, когда глоток чаю с крошками пирожного коснулся моего неба, я вздрогнул, пораженный необыкновенностью происходящего во мне. Сладостное ощущение широкой волной разлилось по мне, казалось без всякой причины. Оно тотчас же наполнило меня равнодушием к превратностям жизни, сделало безобидными ее невзгоды, призрачной ее скоротечность, вроде того, как это делает любовь, наполняя меня некой драгоценной сущностью: или, вернее, сущность эта была не во мне, она была мною. Я перестал чувствовать себя непосредственным, случайным, смертным. Откуда ко мне могла прийти эта могучая радость? Я чувствовал, что она была связана со вкусом чая и пирожного, но она безмерно превосходила его, она должна была быть иной природы. Откуда же приходила она? Что она означала? Где схватить ее? Я пью второй глоток, в котором не нахожу ничего больше того, что содержалось в первом, пью третий, приносящий мне немножко больше, чем второй. Пора остановиться, сила напитка как будто слабеет. Ясно, что истина, которую я ищу, не в нем, а во мне».
Дороги
Летние прогулки по окрестностям Комбре очень нравились Марселю, когда он был ребенком. У него было два любимых маршрута: один назывался «направлением к Мезеглизу» (или «к Свану», так как дорога проходила мимо его имения), а второй — «направлением Германтов», потомков легендарной дочери герцога Женевьевы Брабантской. Марсель помнит и не может забыть разные мелочи, людей и предметы, которые встречались ему на пути. Вся его последующая жизнь будет связана с этими воспоминаниями и образами.
«Места, которые мы знали, существуют лишь на карте, нарисованной нашим воображением, куда мы помещаем их для большего удобства».
Искусство
Психологические переживания Марселя приводят к раскрытию и утверждению его творческой натуры. Он — аристократ, искусство — аристократично, жизнь и чувства героев этого романа — и есть искусство. В произведении можно встретить прообразы известных людей из мира музыки, поэзии и живописи и упоминания шедевров искусства. Пруст воспринимает время, которое человек проживает без искусства, бесцельным, прожитым впустую. Последние части «субъективной эпопеи» (по определению Томаса Манна) называются «Найденное время».
«Надо с детства воспитывать вкус на произведениях, которые по-настоящему начинаешь любить уже в зрелом возрасте».
Поток сознания
Рассматривание внутреннего мира героя и фиксация его переживаний, чувств, мыслей, отношения к миру, людям и событиям в нем. Воспоминания и образы то появляются, то исчезают. Следить за интригой и сюжетом сложно/не получится/совсем ни к чему. Но при этом все бессвязное там, находящееся в «потоке сознания», — едино. Если попробовать посмотреть на мир глазами автора или просто каким-то непривычным для себя образом — понять и почувствовать все происходящее (субъективное и фактическое) с героем Марселя вполне возможно. Тем более, по мнению автора, человек не способен осмыслить объективный мир, он может составить только субъективное представление о нем.
«Мы не сознаем, что мы счастливы. Нам всегда кажется, что мы несчастнее, чем на самом деле».
Цикл «В поисках утраченного времени» Пруст создавал, заперевшись в темной комнате, обитой пробкой. В то время он был болен астмой. Иногда по ночам Пруст выезжал в город, чтобы набраться впечатлений. Он хотел, чтобы его книга стала в итоге лекарством для людей. И чтобы люди прекратили тратить время зря и научились ценить жизнь.
Необычный тип романа Пруста (роман потока сознания, «субъективная эпопея») произвел переворот в европейской литературе, а также повлиял на многие виды искусства, включая кинематограф.
В электронном каталоге Библиотеки имени Н.А. Некрасова можно найти и заказать не только роман «По направлению к Свану», но и другие произведения Марселя Пруста из цикла «В поисках утраченного времени».
P.S.
Экранизация «Свана» известным немецким режиссером Фолькером Шлендорфом. В главных ролях — Джереми Айронс и Орнелла Мути. Одни считают фильм эстетским и удачным, а другие находят в нем «безупречный вкус, но мало огня».
Конкурс краткого изложения романа «В поисках утраченного времени» в исполнении культовой британской скетч-группы «Монти Пайтон».
Как надо читать роман Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» — инструкция от блогера и воинствующего сибарита Геннадия.
